| Евразийская интеграция и Китай: виртуальный экспертный форум. Часть 9. |
|
| ЦЕНТРАЛЬНАЯ ЕВРАЗИЯ - ФОРУМ | |||
| Автор: Владимир Парамонов | |||
| 20.12.2011 18:50 | |||
|
Владимир Парамонов, руководитель проекта «Центральная Евразия»: уважаемые коллеги, повторю основные вопросы дискуссии. Как интеграционные усилия на постсоветском пространстве могут быть совместимы с политикой КНР, особенно, конечно, ее экономической составляющей? И совместимы ли эти усилия вообще? Что есть главное в понимании роли и места Китая в той же Центральной Азии, на постсоветском пространстве и в Евразии в целом? Какие существуют возможности по сотрудничеству с Китаем и как эти возможности использовать? Как избежать обострения соперничества и ненужной конфронтации с КНР? Пожалуйста, выберете наиболее удобную для Вас лично форму ответа на эти вопросы. Станислав Чернявский, доктор исторических наук, директор Центра постсоветских исследований МГИМО(У) МИД РФ: в настоящее время в России идет корректировка внешнеполитических задач. Наиболее перспективным (и одобряемым экспертным сообществом) направлением является курс на евразийскую интеграцию. Мы воспринимаем это как объективную заинтересованность всех трех государств в объединении своего экономического потенциала. Полагаем, что говорить о возрождении неких «имперских замыслов» или какой-либо «анти» направленности этих планов необоснованно, поскольку Россия не намерена «противостоять», а хотела бы, наоборот, сотрудничать в том числе, разумеется, и с Китаем. Тем более, что в китайском опыте для нас есть много полезного. Поскольку Китай проводит прагматичную политику в регионе (и это естественно для такой великой страны), то думаю, что у России есть возможности для сотрудничества с Пекином в Центральной Азии (особенно по вопросам экологии и безопасности). Вместе с тем, не стал бы торопиться с серьезными экспертными оценками российской политики, а предпочел бы вернуться к этому вопросу позже. Что же касается центральноазиатского региона, то важно, чтобы Таможенный союз начал приносить осязаемые результаты и тогда можно будет давать более весомые оценки на перспективу. Игорь Панкратенко, шеф-редактор журнала «Современный Иран»: три предварительных замечания, если позволите. Во-первых, вокруг политики Китая на постсоветском пространстве, причем – не конкретной политики, а воображаемой, понаверчено столько «страшилок», что просто диву даешься. Для части экспертов Китай стал уже «экзистенциальной опасностью». Разумеется, это не может не сказываться на тональности некоторых экспертных оценок роли КНР и перспектив его политики на постсоветском пространстве. Думаю, здесь нужно несколько поубавить эмоциональности и добавить аналитичности, исходить не из футурологических выкладок, а из четкого осмысления ситуации сложившейся на сегодняшний день. Второе. Ряду экспертов, особенно российских, очень нравится говорить о многополярности мира. Подразумевается, что Россия будет одним из полюсов, что не может не тешить самолюбие. Однако должен заметить, что многополярность – это прямой путь к непрекращающимся войнам за передел мира. До 1945 мир был многополярным – сильно ли это способствовало его безопасности? На мой взгляд, только биполярность является залогом международной стабильности. И третье. Давайте уже наконец примем некоторые методологические подходы, а не будем блуждать в потемках терминов. За основу предлагаю принять законы о полюсе и центре силы в международных отношениях, которые выведены Олегом Алексеевичем Ариным и до сих пор никем не оспорены. Итак, мировым полюсом, мировым центром силы может быть только субъект геоэкономического пространства, отличающийся превосходством своей экономической мощи над экономическим потенциалом вслед идущего субъекта в 2 раза или более. Однако один только экономический потенциал не предопределяет политическое влияние какого-либо государства в регионе или в мире. Здесь уже государство, являющееся геоэкономическим полюсом, должно выступать также и в качестве центра силы. Центр силы – это субъект, имеющий возможность подчинить деятельность других субъектов или акторов международных отношений в соответствии с собственными национальными интересами. Здесь центр силы фактически тождествен гегемонии. Разница между геоэкономическим полюсом и центром силы заключается в том, что первый субъект – полюс – не обязательно активно вовлечен в формирование региональной или глобальной политики. Безусловно, КНР по праву должно считаться сегодня полюсом в Евразии, а, следовательно, не учитывать влияние «китайского фактора» в процессах экономической интеграции – это все равно, что запретить говорить о белой обезьяне. И здесь мы подходим к главному вопросу, который исчерпывающе точно сформулировали организаторы: может ли быть Китай фактором поддержки интеграции в том же постсоветском формате? Давайте сформулируем его несколько по-иному: выгодна ли Китаю интеграция постсоветского пространства? Может ли это интегрированное образование стать конкурентом Китая? Интеграционное объединение постсоветского пространства Китаю выгодно, и выгодно, прежде всего, потому, что не сможет стать ему конкурентом! А работать с одним крупным субъектом всегда удобнее, чем с группой малых, да еще и имеющих разнонаправленный интересы и разнонаправленные внешнеполитические ориентации. Почему это интеграционное объединение не сможет стать конкурентом Китаю? Потому как в силу закладываемых при его создании «родовых травм» он не сможет обеспечить сопоставимую с Китаем динамику экономического роста. А в силу того, что в этом интеграционном объединении планируется сохранить частную собственность на недра и основные средства производства, оно просто не в состоянии будет осуществить эффективную защиту своих экономических интересов. Проще говоря, оно окажется не в состоянии противодействовать, если Китаю вздумается элементарно скупать хозяйственные активы. Поэтому Китай будет оказывать всемерную поддержку постсоветской интеграции. А вот сумеем ли мы выстроить свою политику так, чтобы активно использовать эту поддержку в целях обеспечения экономического роста и реиндустриализации – большой вопрос. Александр Евграфов, независимый обозреватель: официальный Пекин в отношениях со странами СНГ давно уже сделал ставку на двусторонние экономические отношения и принцип «в поспешности скрыты ошибки». Не вмешиваясь в политику, китайская сторона методично проводит свою линию, строя мосты с элитами стран и отстаивая собственные экономические интересы вне зависимости от вектора партнера (пророссийского, проамериканского, проевропейского). Причем этот принцип работает не только со странами-соседями Китая или партнерами по Шанхайской организации сотрудничества, но и с такими государствами, как Белоруссия, Молдова, Украина, которым оказывается экономическая помощь, и с которыми заключаются различные контракты. При этом Китай (хоть и всячески дистанцируется от этого мнения) становится некоей альтернативой Москве. У Пекина, по крайней мере, можно, говоря простым языком, «хотя бы денег занять» или просто получить одобрительный кивок, когда с Москвой напряжены отношения. Например, в 2011 году Пекин выделил Белоруссии льготный кредит в 1 млрд. долларов и предоставил 11 млн. в виде гранта. Китай демонстрирует всяческое безразличие к интеграционным процессам в СНГ, поскольку политика меняется, а экономика все равно остается. Экономический советник в посольстве Китая в одной из стран Центральной Азии в личной беседе мне как то сказал, что «мы не боимся Таможенного союза, потому что всегда сможем договориться с руководителями стран». Может отчасти и слукавил, поскольку уровень реэкспорта снизился с введением ТС, но всегда есть возможность переориентироваться на другие сферы экономики. И несмотря на некоторую настороженность и разговоры о «ползучей миграции» и «китаизации», политические элиты стран СНГ охотно продолжают сотрудничество. А имея экономические рычаги всегда можно дотянуться и до политических: об этой возможности в международной политике всегда стоит помнить. Поэтому Китай не будет ни противиться евразийской интеграции, ни препятствовать ей, поскольку принцип политики у Пекина совсем иной: договариваться напрямую с руководством той или иной страны о тех или иных сферах сотрудничества и, соответственно, преференциях. Причем делать он это будет не с позиции равноправных партнеров (хоть это и декларируется), а с позиции страны со статусом глобального игрока. Не учитывать китайский фактор невозможно уже не только в странах СНГ, но и во всей мировой политике и экономике. С этим фактором важно считаться, в том числе и отстаивая и свои национальные интересы, поскольку в политике не бывает альтруизма, каким бы благорасположенным не был партнер. На роль «единоличного хозяина» Китай в регионе пока не претендует, но медленно и верно продолжает наращивать свой потенциал, копируя технологии, создавая экономическую платформу. Что делать, чтобы избежать конфронтации? Китайская поговорка гласит, что в одном лесу двух тигров не бывает. И в будущем Россия и Китай, безусловно, найдут области, где будет идти соперничество, а порой и острое. Это понимают обе страны, а потому и китайское участие в интеграции в СНГ, ЕврАзЭС маловероятно. Сейчас же основные противоречия между Россией и Китаем крутятся не вокруг геополитических векторов, а вокруг экономических объектов: месторождения, предприятия, торговля. Опять же повторюсь, имея экономические рычаги, легко дотянутся до политических. России нужно уделять более пристальное внимание центральноазиатскому региону, и сделать это не только на словах, но и на деле, обратив туда и взоры российского бизнеса. Тем более, что сфер для сотрудничества немало: гидроэнергетика, промышленность. Во многом, заполняемость сфер экономики китайским фактором вызвано отсутствием интереса у российских предпринимателей. Безусловно, в России немало и собственных проблем, но заниматься центральноазиатским направлением необходимо. Ведь и в Китае таких проблем не меньше. Но как говорят в Пекине, «в Поднебесной нет трудных дел, надо только, чтоб были люди с головой». Владимир Парамонов: благодарю Вас, уважаемые коллеги, за столь подробные и точные ответы, которые, на мой взгляд, не нуждаются в комментариях. Считаю возможным лишь добавить, что в целом необходимо продолжить дальнейшее укрепление атмосферы доверия с Китаем, в том числе в рамках такого общего института как ШОС. В этих целях важно формирования каналов открытого обсуждения ключевых вопросов той же постсоветской интеграции и, безусловно, развитие совместных аналитических проектов. Как представляется, все эти основные меры способны помочь снять возможные опасения, в том числе искусственные, как со стороны Пекина, так и со стороны Москвы и столиц других постсоветских государств по поводу политики в отношении друг друга, в целом поддерживать позитивный вектор во взаимодействии с Китаем. Примечание: материал подготовлен в рамках совместного проекта с интернет-изданием «Новое Восточное Обозрение» (Россия), при информационной поддержке ИА «Регнум» (Россия), Информационно-аналитического центра МГУ (Россия), аналитического сайта «Region.kg» (Кыргызстан), информационно-аналитического портала APRA (Кыргызстан). Источник: Новое восточное обозрение, http://journal-neo.com/ru Похожие материалы:
|
Значение России в продвижении интеграционных процессов на постсоветском пространстве, безусловно, очень высоко. Тем не менее, в последнее время все больше свидетельств о том, что именно Китай, а вовсе не Россия, все чаще выступает неким интегрирующим фактором для различных сегментов внутренней Евразии, включая Центральную Азию. Данная мысль отчетливо прозвучала и в ходе предыдущей части дискуссии. Не означает ли это некой исторически знаковой «смены эстафеты», ее перехода от России к Китаю, в плане выполнения функции локомотива развития внутренней Евразии, в том числе постсоветского пространства? Но может ли быть Китай действительно интегрирующим фактором? И не является ли его политика в той же Центральной Азии лишь неким отражением стремления единолично упрочить свои глобальные и региональные позиции? Такие мысли отчетливо звучали на протяжении всего экспертного форума. Как представляется, многое в отношениях с Китаем определится позицией РФ, ее способностью выстроить такое стратегическое взаимодействие с КНР, которое, с одной стороны, не превратило бы Пекин в противника Москвы и ее союзников, а, с